— Мой отец хочет, чтобы я вышла замуж.

Я произношу слова так быстро, что задыхаюсь от внезапного комка в горле. Протягиваю руку и снова беру свой стакан, допивая последние несколько глотков своего Беллини, прежде чем повернуть голову, чтобы осмотреть комнату в поисках нашего официанта, чтобы попросить ещё.

Я уже немного опьянела, но для этого разговора этого недостаточно.

— Ой.

Голос Рии ровный.

Мое сердце сжимается.

— Ага. Ой.

— Типа… за незнакомого человека? — она наклоняет голову в ответ на свой вопрос, но нет смысла притворяться, что мы обе уже не знаем ответа.

Я сглатываю и киваю, в моей голове мелькает Эйдан. Чувство вины густо оседает у меня на языке.

— Ну, я не знаю, — поправляюсь я. — Я была слишком занята, пытаясь дышать сквозь кандалы, которые были надеты на мои руки и ноги, чтобы задавать вопросы.

— Что он собирается делать, выстроить в ряд женихов и устроить им дуэль за твою руку?

— Я не приз на ярмарке.

У меня горит всё внутри.

Она скалится.

— Скажи ему это.

Мои ладони становятся липкими, и я вытираю их о колени, отрывая язык от неба.

— Он умирает, Рия. Он никогда не просил от меня многого, а я… — выдохнув, я ущипнула себя за переносицу. — Он просто хочет убедиться, что обо мне позаботятся.

Рия хмыкает, качая головой.

— То есть ты готова отказаться от своей жизни ради него?

— Он моя единственная семья, — шепчу я, сжимая пальцы так, что мне кажется, будто они могут сломаться. — Он — всё, что у меня осталось.

— У тебя всё ещё есть ты сама, — говорит она в ответ. — Тебе не следует отказываться от себя.

Ее слова острые, как зазубренный нож, рассекали моё нутро, потому что мне казалось, что я ничего не могу сделать, чтобы мой мир не сорвался со своей оси.

Но это не совсем так.

Если я смогу просто заставить своего отца понять, что Эйдан хороший человек, что он тот самый для меня, тогда, возможно, я смогу сделать всех счастливыми. И для этого мне нужно собраться с мыслями и обратиться за помощью к последнему человеку на Земле, с которым я хочу иметь дело.

Мне нужно увидиться с Джулианом.

6. ДЖУЛИАН

Я потираю переносицу, слушая Тинаше Мойо, человека, который управляет «Sultans» на другом конце света. Прямо сейчас он находится в нашем комплексе недалеко от Гирги, Египет, возглавляя усилия по привлечению археологов, которые получили предварительное разрешение египетского правительства на проведение раскопок. Чтобы найти лампу, нам нужно сначала попасть в те места, где она может находиться, и гораздо проще подкупить людей, которые уже там находятся, чем пытаться провести туда своих людей и держать их в поле зрения. Провезти вещи контрабандой достаточно сложно.

Но больше я бы никому не доверился. Тинаше впервые начал работать на меня, когда компания «Sultans» взял под контроль кустарные рудники в Кимберли, Южная Африка.

За последние несколько лет я привлек его к руководству всеми нашими новыми операциями, чтобы он был моими глазами и ушами, когда я физически не могу быть рядом, чтобы видеть или слышать всё сам. Он следит за тем, чтобы все шло по плану, чтобы необработанные алмазы доставлялись на один из наших складов. Некоторые из них оказываются здесь, в нашей штаб-квартире в Нью-Йорке, а другие — по всему миру, на наших небольших фабриках, где их ограняют и полируют, прежде чем превратить в прекрасные ювелирные изделия, которые продаются широким массам.

Тинаше стал незаменимым помощником для компании, работающей как хорошо отлаженный механизм, и не думаю, что мы бы так сильно контролировали долю алмазной торговли, как сейчас, если бы не он.

С тех пор как он присоединился к нам, мы стали контролировать пятнадцать из двадцати крупнейших алмазных рудников, оставшихся в мире, и как только мы найдем лампу, я собираюсь переключить его внимание на Россию, которая является единственной страной, в которой «Sultans» вообще не присутствует.

— У меня есть кое-какие личные семейные дела, о которых мне нужно позаботиться, — начинает Тинаше, и его голос звучит по громкой связи. — Я бы хотел разобраться с ними лично, но у нас также возникли проблемы с Да…

— Всё это дерьмо не имеет значения, — выпаливает Иэн с другой стороны моего стола. Ноздри на его широком носу раздуваются, пока он постукивает ногой по деревянной ножке стула, его русые волосы растрепались от того, что он провел по ним пальцами. Его грубый голос заставляет Тинаше замолчать, и я стискиваю зубы, чтобы не наброситься на него.

С тех пор как я сообщил Иэну о том, что Али одной ногой в могиле, а меня в завещании нет, он… напряжен.

Я прищуриваю глаза и провожу рукой по подбородку.

— Прошу прощения за то, что наш разговор прервали, Тинаше, — наконец говорю я, не сводя глаз со своего раздраженного ассистента. — Удели время своей семье. Я пришлю кого-нибудь на твоё место.

Иэн резко сглатывает, его кадык дергается, когда я нажимаю кнопку завершения разговора. Я откидываюсь на спинку стула, прикрывая рот пальцами, надеясь, что мое недовольство пропитывает воздух и душит его. Он знает, что лучше не встревать, когда я разговариваю с важными людьми. Его должно быть видно, а не слышно.

— Напомни мне еще раз, — начинаю я, упираясь руками в подлокотники кресла и выпрямляясь, — когда я подал тебе идею о том, что у тебя есть право голоса?

Я медленно закатываю черные рукава своей рубашки, пока они не оказываются выше локтей, демонстрируя татуировки, которыми я обзавелся за эти годы. Иэн — единственный человек в мире, который знает, что они означают, и прямо сейчас я использую их в качестве тактики устрашения. Он всегда может стать еще одним трофеем на моей коже.

Сунув руку в карман, я достаю свой компактный посох и, вертя его в руке, направляюсь к нему. Прядь моих волос выбивается из прически и щекочет кожу, падая на лоб, в то время как я смотрю на своё любимое оружие.

— Босс, я не хотел…

— Тсс, — я останавливаюсь перед ним, прижимая металлическую палочку к его тонким, одутловатым губам. — Ты должен доверять мне.

Он с трудом сглатывает.

— Я доверяю. Правда. Мне просто невыносимо видеть, как ты так усердно работаешь на этого болвана, Али. И теперь мы должны впечатлить его дочь? — он качает головой. — Ты выше этого. Лучше, чем они.

— Я согласен, — я улыбаюсь, выпрямляюсь и засовываю посох обратно в карман, решив, что он достаточно пресмыкается, чтобы не нуждаться в уроке. — Скоро все это будет нашим, и никто не будет стоять у нас на пути. Но мы должны играть в эту игру, чтобы получить трофеи. Мой инстинкт никогда не подводил меня. Это наша возможность заполучить то, что нам необходимо.

Иэн кивает.

— Ты женишься на принцессе «Sultans», и мы получим наследство.

Я открываю рот, чтобы ответить, но из гостиной в мой кабинет внезапно доносятся голоса. Я перевожу взгляд с лица Иэна на дверь и пытаюсь разглядеть расплывчатые фигуры за матовым стеклом.

Сегодня ни у кого нет назначенных личных встреч со мной, и хотя моя секретарша, Сиара, которую Иэн нанял совсем недавно, новенькая, она знает, что лучше не впускать случайных людей.

— Именно.

— А после?

Ухмыляясь, я прижимаю руку к груди.

— Уверен, она будет в отчаянии, когда старик умрет, и страстно захочет снова увидеть своего отца. Каким я буду мужем, если не позабочусь о каждом её желании?

Улыбка Иэна становится шире, его сколотый передний зуб поблескивает в оскале.

— Воссоединение семьи.

Я смеюсь.

— У тебя нескладный ум, Иэн. Но ты не ошибаешься.

Если она будет меня раздражать, я просто запихну ее в самое дальнее крыло моего дома и, возможно, позволю мальчику посещать её. Сделаю так, чтобы она была достаточно довольна, чтобы она не беспокоила меня. Это не принесет мне никакой пользы, если я буду делать её несчастной, хотя сама мысль об этом вызывает у меня трепет. Вместо этого я буду поддерживать с ней дружеские отношения, убеждать весь мир, что мы отчаянно влюблены друг в друга, а затем сыграю роль скорбящего вдовца.